Эссе, присланное для участия в творческом конкурсе.

Автор — Екатерина Мирошниченко.

Красная комната. На диване с закрытыми глазами сидит юная Лора Палмер. Губы Лоры сжаты, но мы отчетливо слышим ее голос, читающий стихи. Иногда кажется, что этот голос выходит из статуи Венеры, а иногда — что он доносится из чашки с крепким и черным кофе.

В черном вигваме сплетаются листья
Поэтому я никогда не выйду
Сквозь линии стрел
Я познаю Бога
И в знак бесконечности
Я останусь
В нашем вигваме волей скорби
Питают тела и мгновением плачут
Страдальца нет большего чем палач
И каждый здесь заперт
Но вы не верьте
Но вы никогда никому не верьте
Вот так и поймете что это значит
И крутит мне знаки безлицый мальчик
От прошлого след от кольца
И хватит
На сдачу
Когда нибудь выпадет белый
Как снег или круг
Восхищенный мелом

Венера тает, и этот угол Красной комнаты выцветает, следом материализуется зрелая Лора Палмер. Она медленно идет к своему двойнику, и та часть Красной комнаты, что уже ощутила ее шаги, становится Белым Вигвамом. Зрелая Лора садится рядом с юной и снимает лицо как маску. Ослепительный белый свет замещает собой все. Голос Лоры опять произносит стихи, но мы слышим, что теперь это соединение голосов юной Лоры и ее взрослого воплощения.

Я Лора, и я собираю камни —
Игра не игра мне,
Игра не игра мне.
Я Лора, и я собираю живое —
Легонечко тронет,
Оранжевым кроет.
Я Лора, я мысль —
От себя бы отмыться:
Волнуются лица,
Кусаются лица.
Когда — нибудь,
Может, мне было за тридцать…
Устать веселиться.
Я Лора вещей,
Лора самоубийца,
И повесть о Лоре
Мне попросту снится.

Крик. Темнота. Дом семьи Палмеров, рядом с которым никого нет.